Всю ночь Коле снилось что-то огромное, черное, c коромыслом наверху. Оно медленно двигалось по пустому полю, дышало тяжело, как перегретый самовар, и смотрело на него с укором. Коля пытался убежать, но ноги будто прилипли к земле. В добавок ко всему, в ушах стояло настойчивое жужжание, очень похожее на голос жены, который повторял: «Вот до чего ты себя довел, пьянчужка!»
Коля проснулся с тяжелой головой. Такое ощущение, будто кто-то ночью разложил в его черепе кирпичи и забыл их убрать. Он сел на кровати, потер лицо руками и медленно встал. Шатаясь, как матрос на палубе, побрел к двери.
На крыльце его встретила жена. Начала сразу, без разминки:
— Ну сколько можно, Коля? Тебе ж не двадцать лет! Пьешь, пьешь… Штаны, смотри, изодрал!
Коля опустил взгляд. Штаны действительно были изрядно потрепаны — колени в траве, на одном бедре огромная дыра.
— Зато вентиляция, — пробормотал он и поднял глаза к небу, будто ждал оттуда поддержки.
И тут жену понесло, Коля ее уже не слушал. Он пытался понять, что именно его так раздражает: похмелье или жена. В итоге решил, что оба фактора равнозначны.
— Ааа, — вырвалось у него.
Он махнул рукой, как на назойливую муху, и сел на ступеньку крыльца. Достал из кармана смятую пачку сигарет, выбил одну на ладонь и закурил.
Вчера он, конечно, думал, что пора завязывать. Но каждый раз что-то мешало. Свояк приехал — как не выпить? Теща наконец уехала — тут уж сам Бог велел. День рождения у соседа, день взятия Бастилии, день какой-то там планеты — поводов всегда хватало.
Коля затянулся и попытался вспомнить, что было вчера. Вот только ничего, кроме смутного шума в голове, на ум не приходило.
«Может, и хорошо, что не помню», — подумал он, глядя в траву. Трава молчала, как и положено траве.
— Ты чего такой сидишь? — снова подала голос жена. — С похмелья опять белочку ждешь? Лучше бы дров наколол.
Он встал, шатнулся, но устоял. Прихватив топор, он медленно пошел по тропинке к забору. Ноги двигались сами, а в голове туман сгущался.
— Опять ворота не закрыл, дуралей, — донеслось откуда-то из-за спины.
Но Коля уже не слышал. Потому что увидел это.
На заборе, прямо посреди его участка, торчала огромная голова быка. Черная, лоснящаяся, с рогами, будто огромное коромысло.
Коля застыл на месте.
Бык дышал тяжело, как топка паровоза.
— Ты… ты откуда? — спросил Коля, пятясь назад.
В ответ бык чуть наклонил голову, будто звал подойти поближе.
Коля заметался глазами. Забор был высокий. С той стороны ни полей, ни соседских коровников. Просто чистое поле. Бык возник из ниоткуда.
И тут бык заговорил.
— Коля… — прогудело он низким голосом.
— Чего?... – вырвалось у Коли.
— Коля, ты вчера… — бык прищурился. — Вчерашнее помнишь?
Коля отрицательно покачал головой.
— Ну вот, — пробасил бык. — Вчера ты мне сказал… что «человек сильнее природы».
— Это… это я в шутку! — начал оправдываться Коля.
— Да? А прыгать через забор зачем было?
Коля задумался. Прыгать? Через забор? Так вот почему брюки в клочья.
Он поднял взгляд. Они с быком уставились друг на друга: Коля с топором наперевес, бык с ехидной улыбкой.
— Коля! — вдруг раздался голос жены.
Он вздрогнул, резко обернулся и выронил топор.
— Тут это… — начал он, запинаясь, — бык разговаривает.
— Бык разговаривает? — переспросила жена. — Ты вообще в своем уме? Какой еще бык?
Коля обернулся к забору. Бык исчез. Только доски покачивались на ветру.
— Черт-те что… — пробормотал он, вытирая вспотевший лоб.
— Что? — подозрительно спросила жена.
— Да ничего, — отмахнулся он и направился к дому. — Завязывать пора.
Позади него послышалось громкое фырканье.
«Показалось», подумал Коля.
Или, может, не показалось.

Зейфур Рамихан, 2025 год